Цитаты друзей и коллег

Подборка некоторых забавных и трогательных воспоминаний друзей и коллег Майкла. 

 

«По-настоящему я узнал, каков он, однажды на сцене во время костюмированной репетиции — кажется, для выступления на церемонии награждения, американской или европейской. На мне был костюм, который взорвался в начале номера. И сам того не заметив, я загорелся! Внезапно я вижу, как Майкл подбегает, валит меня с ног и начинает сбивать пламя у меня на спине. А я лежу на полу, в дыму — от моего тела дым идет. Он спрашивает: «Ты что, не заметил, что горишь?» Я говорю: «Не-а». А он: «Ну ты увлекся!»

 

Это было забавно — страшно, но забавно. Тогда я понял, что он не только истинный артист, но и человек. Мой друг горит — я должен потушить пламя».
— ЛаВелл Смит, хореограф Майкла

 

“Майкл уехал со съемок раньше окончания, потому что Принс должен был вот-вот появиться на свет. Когда Майклу сообщили, что роды начались, этот взгляд в его глазах… никогда его не забуду… Черт, вот из-за вас я опять плачу…»
— Майкл Буш, костюмер Майкла

 

«Впервые я попал в родильное отделение не к своему собственному ребенку, а когда родился ребенок Майкла. Он позвал нас с Уэйном в палату, чтобы познакомить с Принсом. Мы оба обняли и поздравили Майкла, и главное, что мне запомнилось в ту минуту, это выражение на его лице. Выражение абсолютной гордости. Я никогда до этого не видел его таким спокойным и при этом таким уверенным в себе и счастливым — это ощущалось даже без слов. В то мгновение я почувствовал с ним то особое родство, которое возникает между мужчинами, когда они становятся отцами. Удивительный момент».
— Янник Аллайн, телохранитель

 

«[Награда Bambi] много для него значила. Он с таким волнением произнес речь, которую мы вместе написали предыдущим вечером. Он знал всех видных деятелей, сидевших в первом ряду, и для него очень важно было получить подобное признание. Кстати, он уже был знаком с Ангелой Меркель, еще до того, как она стала канцлером. Он просто всегда был в курсе [мировых] событий. Когда мы позже встречались с доктором [Губертом] Бурдой, они с Майклом беседовали несколько часов, и доктор Бурда был очень впечатлен его познаниями. Говорили ли они о Шварцвальде, Баварии или политике — Майкл был глубоко начитан, поэтому мог поддержать беседу на любую тему. И на встрече с [Далай Ламой] было то же самое. Они говорили часами. А Далай Лама не будет разговаривать с человеком часами, если тот двух слов связать не может».
— Дитер Уизнер, менеджер Майкла

 

«Я работал с Принсом, Бобом Марли, Питером Габриэлом, Билли Джоэлом и Бетт Мидлер — одними из самых талантливых людей нашего поколения, но ни у одного из них не было такого свойства чуда, какое оживало в Майкле. Он видел чудо во всем. Его способность изумляться превосходила все, что большинство из нас, людей, в состоянии постичь».
— Говард Блум, PR-менеджер Майкла

 

«Примечательно, сколь большую роль в представлении Майкла Джексона о себе играла фантазия. Его одержимость детством, Неверлэнд, карусели — это все атрибуты такой радикальной невинности, которая, вообще говоря, недоступна для черных людей. Особенно для черных мужчин. Для нее просто нет места.
Он усиленно пытался существовать в пространстве фантазии, которое является пространством открытых возможностей, пространством надежды, любви — всевозможных хороших, прекрасных вещей. В прямой противоположности со сложившимся представлением о чернокожих мужчинах».
— Артур Джафа, кинопродюсер и сценарист

 

«Мне было жутко страшно, что когда-нибудь настанет день, когда мы с Майклом останемся в комнате вдвоем, один на один. Я репетировал перед зеркалом снова и снова, что же я скажу этому человеку. В конце концов этот день таки настал. Нам в студию привезли еду, и вот, Майкл и я оказались вдвоем. Секунды тянулись неимоверно долго. Глядя в пол, я сказал себе: «Ну вот, началось то, чего я боялся: придется сделать первый шаг». Я набрал в легкие воздуха, поднял голову, чтобы начать разговор, и… бум… в меня полетела горсть кукурузы.
Я подумал: «Ну все, это война!», схватил соленые огурцы и швырнул в Майкла. Он бросил в меня чем-то еще, и мы начали кидаться едой. Было жутко смешно. (Убирать все это пришлось, конечно же, мне.) Мы потом три недели друг на друга смотреть не могли без смеха. Здорово он тогда разрядил обстановку. У Майкла правда было отличное чувство юмора: он обожал, когда кто-нибудь попадал в неуклюжую ситуацию в стиле 3 stooges. Хорошо бы в мире было побольше таких людей, как Майкл Джексон – он действительно замечательный человек.»
— P.Ragsdale, работал над альбомом “Bad”

 

«Я заехал за Дженет в дом, который тогда отстраивала ее семья. Строительство было в самом разгаре, и повсюду торчали несваренные концы труб. Это было перед тем, как вышел альбом Thriller, и Майкл гулял по дому, распевая «Thriller» во все эти маленькие трубы.
— This is Thriller, — пел он в одну трубу.
Потом бежал к другой трубе:
— Thriller! — И заливался своим звонким смехом от того, как странно трубы искажали его голос. В сущности, он был большим ребенком, умевшим во всем находить забавы».
— Тодд Бриджес, популярный в детстве актер

 

«Помню случай как-то в субботу. Обычно, когда Майкл приезжал, он, свернув на улицу, звонил по телефону из машины и просил охрану открыть ворота. То есть примерно за пять минут до того, как подъезжал к дому. В тот конкретный день ворота подвинулись, но не открылись. Все собравшиеся фанаты сразу поняли, что Майкл сейчас появится. И вот он подъезжает, ворота не открываются, и все начинают кричать и просить автографы. Майкл выходит из машины и со словами «Только не дома» обходит ворота и перепрыгивает через забор. Все попадали со смеху. Это было так смешно, потому что мы-то ожидали, что он будет ждать в машине! В конце концов охранники сумели открыть ворота и загнали машину во двор. Вот такой случай был, когда я просто ошивался вокруг его дома».
— Менгеша “Mystro” Францис, в прошлом фанат, позже пианист, выступавший с Майклом

 

«Однажды он потихоньку выбежал в магазин «7-Eleven» за водой. В студии поднялся переполох, а он вернулся смеясь, потому что продавец в магазине сделал ему комплимент за потрясающее сходство с Майклом Джексоном».
— Декстер Симмонс, звукоинженер

 

«Он очень скромный, застенчивый и чистый человек. Когда вы видите его на сцене, пораженные его движениями и делаете свое дело, вы думаете: «Вау!» Это все очень зрелищно. Но лицом к лицу он милый и мягкий человек. С ним очень легко разговаривать, он приземленный, но и очень, очень застенчивый человек.
Я многому научился от него. В танцах, в жизненном опыте …. все. Моя цель попробовать вдохновить других людей как Майкл это сделал это когда-то со мной.
Он очень веселый. Он любит посмеяться и он наслаждается жизнью. »
—Timor Steffins — танцор

 

«На следующее утро настало Рождество. Все в необычайной спешке бросились вскрывать подарки. Майкл вел церемонию как старый профи, доставая подарки из-под елки и раздавая их. Он разделял мое оригинальное чувство юмора: как я уже говорил, мы вечно подшучивали друг над другом. Поэтому на Рождество в тот год он купил мне десять подарков. Десять! Что в них могло быть? Что можно ожидать в десяти рождественских подарках от человека, который дарит тебе изготовленный на заказ гольфмобиль вообще без повода? Я вскрыл первый. Это был… перочинный нож. Ладно, хорошая шутка, ведь в присутствии Майкла я однажды уже скупил все перочинные ножи в городе Гштад. Все пошутили на эту тему, и Майкл, у которого больше не получалось скрывать озорную улыбку, велел мне браться за следующий. Я вскрыл второй подарок: еще один перочинный нож. И еще один. К концу у меня было десять перочинных ножей. Мы смеялись всю дорогу.
Но меня не так-то легко превзойти: у меня для Майкла был подготовлен очень особенный подарок. Что можно подарить человеку, который может купить мир? Я собрал гору мусора — рулоны туалетной бумаги, пластиковые пакеты, фантики от конфет, — тщательно упаковал каждую вещь и сложил в коробку. Да, я подарил Майклу на Рождество коробку мусора! Открыв ее, он с безупречно сыгранной притворной искренностью воскликнул: «О, спасибо огромное! Не стоило… Правда, не стоило…»
—Фрэнка Касио, из книги «My Friend Michael»

 

Сидя и разговаривая с Майклом я смотрел в его глаза и видел за 1000 миль. У него были те самые невероятные глаза. Такие глаза бывают в хорошем фильме, но ничего подобного не увидишь в реальности. Когда вы на самом деле сидите напротив и смотрите в них. Эти глаза были невероятны »
—Дэвид Нордалл, художник

 

«Я правда, не встречала кого-либо, столь же щедрого и заботливого…После его ухода, на мероприятии ко мне подошла молодая девушка и сказала со слезами: «Меня бы сегодня здесь не было, если бы Майкл не оплатил мне операцию на мозге и он не хотел чтобы кто-либо об этом узнал.»
—Шерилин Ли, медсестра

 

«Некоторые, в том числе сам Майкл, назвал себя застенчивым. Я бы назвал его наблюдательным. Когда вы наблюдаете, слушайте и познаете, вы не многословны, поэтому люди думают, что вы стеснительный, хотя на самом деле наблюдая, вы выбираете и нужное время для разговора. В беседе Майкла, речь шла не столько о его отношении к жизни, сколько о наблюдениях, и о том, что они могут заставить думать или чувствовать. Я бы сказал, что у Майкла Джексона своего рода уникальная, интеллектуальная любознательность. Он был очень любознателен ко всему. »
— Рэй Ньютон, ударник работавший с Майклом во времена «Off the Wall»

 

«В Майкле было что-то особенное, как будто сияние. В его присутствии атмосфера в помещении менялась. Кто-то говорил «Майкл идет», и все начинали нервничать. Как только он появлялся в поле зрения, даже от одного знания, что он идет, ты чувствовал что-то, как будто покалывание. Когда он входил в дверь, было ощущение, будто молекулы воздуха останавливаются и их можно потрогать пальцем, поймать рукой. Ты как будто мог видеть малейшие точки, молекулы, когда Майкл входил в комнату. Он изменял их, изменял молекулярную структуру воздуха. Такова формула происходящего, когда входит Майкл Джексон, и все в помещении знали это и чувствовали это. Менялось и отношение людей, и их личности. При нем все оживлялись и всегда потом говорили: «В нем есть что-то особенное…»
И он был каким-то исключительно приятным — что-то в его образе. Все люди излучают разную частоту, и у Майкла был наивысший уровень энергии, какой только возможен для существа из этого мира. Его дар и человечность его души были настолько могущественны, огромны и глубоки. Он был человеком, отличным от большинства из нас — от всех нас. Он влиял на всех, кто оказывался рядом, от мировых лидеров до обычных людей, от детей до взрослых и бабушек. Каждый человек, с кем я общался, побывавший в его обществе, говорил, что что-то почувствовал.»
—Джонатан Моффет, ударник

 

«У Майкла была особая магия — я знаю, что люди слышат ее в песнях и говорят, что он волшебный, но он был таким человеком, что стоило лишь провести с ним немного времени, и ты менялся к лучшему, чувствовал душевный подъем. У тебя открывались глаза, на душе делалось радостнее и счастливее, и ты становился как он: хотелось изменить мир, изменить людей. Я знаю, потому что за время, проведенное с ним… в этом было столько одухотворенности, вдохновения, радости… Другого Майкла никогда не будет. Его невозможно заменить.
Без сомнения, его дети и мир на земле значили для него больше, чем музыка. Они шли голова в голову, его музыка и его дети — не только его собственные дети, но дети вообще, всего мира… ради этого он жил, это был источник его энергии, его мотивация».
— Марвин Баттс, телохранитель

 

«Я по-прежнему храню его текстовые сообщения. Когда мы впервые встретились, у меня ещё не было мобильного телефона. Позже он стал писать текстовые сообщения. Забавно было наблюдать, как он набирал текст. Он постоянно спрашивал у кого-то: «А теперь что делать? А как мне знак вопроса поставить? А это как сделать?» Это было прикольно.»
—Адриана Лукас, подруга, защитница животных

 

«Конечно, однажды, я поняла что люблю его… Но в жизни приходится делать выбор, и я выбрала безусловную любовь к нему… не романтическую или с большой долей эгоизма. Как не полюбить такого замечательного человека? Вот почему я не осуждаю женщин, которые утверждают что были его подругами, онипросто бредят.»
—Карен Фэй, гример.

 

«Майкл был милым, но очень амбициозным. В 91-м году он пригласил нас с партнером Бэбифейсом на ранчо Неверлэнд, чтобы мы предложили песни для альбома Dangerous, над которым он тогда работал. Мы отправились к нему домой на вертолете. По пути нас сильно трясло, и на моем лице, должно быть, было написано выражение ужаса. Майкл стал смеяться, и сказал, что я слабак».
— LA Reid, продюсер

 

«После того, как Майкл перестал ездить в студию на машине, он решил, что весело будет купить игрушечные мотоциклы с дистанционным управлением и погонять их на студийной парковке. Сейчас вы, вероятно, говорите себе: «Я даже не знал, что бывают мотоциклы с дистанционным управлением». Это был первый (и последний) раз, когда я сам их видел. Я помню, что стоили они баксов по девятьсот за штуку и встретили свой скоропостижный и дорогостоящий конец примерно через пять минут после того, как мы достали их из коробок. Мы с Майклом устроили гонки, и его мотоцикл попал под колеса грузовика на заднем дворе студии. Поначалу я испугался, что это мой мотоцикл, но с облегчением увидел, что мой все еще нарезает круги, тогда как мотоцикл Майкла лежит раздавленный на куски в проезде. Майклу, конечно, это показалось просто уморительным. Ему было совершенно начхать, что эквивалент моей месячной зарплаты только что был уничтожен проезжающим грузовиком службы доставки».
— Роб Дизнер, работник студии звукозаписи ’89-90

 

«На съемочной площадке часто, когда я наклонялся, Майкл бросал в меня конфеты «Tic Tac» из кармана, после чего убегал и прятался. Он много чего забавного делал, и я каждый раз с улыбкой вспоминаю об этом. Он был помешан на «Tic Tac», и я тоже к нему пристрастился!»
— Лука Томмассини, танцор, о съемках «Blood on the Dance Floor»

 

«Я и остальные члены команды уже были на месте, ждали только прибытия Майкла. В этот раз ему в голову пришла идея, что его должны ввезти в гостиницу в инвалидном кресле, с головы до ног закутанного в черное одеяло. Еще находясь в машине, он уже был соответствующе одет и сидел в кресле. Один из служащих вкатил его через входную дверь в вестибюль, как таинственный черный мешок. Никто и понятия не имел, что сейчас здесь происходит. Я сопровождал служащего в лифте наверх, до номера Майкла. Когда мы добрались, я как раз хотел дать служащему на чай, но тут Майкл с пронзительным криком вскочил с инвалидной коляски, и его одеяло очень впечатляюще пролетело через всю комнату. Уже сам по себе закутанный в черное человек в коляске должен был показаться ни о чем не подозревающему работнику отеля загадочным. А когда на него выпрыгнул настоящий Майкл Джексон, у того чуть не случился инфаркт. К чести служащего следует отметить, что он никогда никому не рассказывал об этом происшествии публично».
— Дитер Визнер

 

«…Он был абсолютно нормальным смешным человеком с большим чувством юмора… Его любимым занятием был розыгрыш, шутка, сюрприз. Он любил в разумных пределах удивить кого-то, подшутить над кем-то и потом вместе со всеми посмеяться над этим. Стивен Спилберг мог бы много порассказать об этом…кажется, у него должно быть много подобных воспоминаний. В общем, он был очень весёлым, но и очень серьёзно и много работающим человеком».
— Фаркаш Аттила, телохранитель Майкла

 

«Я оглядываюсь назад и вдруг вижу перед собой морду желтоватого питона. Я начинаю визжать, как в фильме ужасов… Майкл восклицает: «О боже, вот же он! Представляешь Лайонел, он потерялся в зале! Я знал, что он должен быть где-то здесь». Я ему: «Майкл, ты хочешь сказать, что все это время здесь был питон?!» А Майкл: «Он уже неделю как пропал»
— Лайонел Ричиб музыкант и друг Майкла

 

«Снаружи, когда Майкл выходил, огромная волна поклонников чуть не уронила пожилую даму. Было около 2000 человек, и для женщины, которая просто шла мимо, это был ужас.
В то, что произошло потом, вы, пожалуй, не поверите. Но у меня есть доказательства, потому что мой деверь Шипи записывал нас с машины «преследования» –машины телохранителей, которая всюду ездила за лимузином Майкла.
Майкл Джексон – великий человек. Пока мы не познакомились с ним, мне казалось, что он похож на мальчика-мужчину, но на самом деле он ростом почти 6 футов, и с руками, словно у принимающего бейсболиста. Майкл подошел к женщине, чтобы помочь, и крепко держа, повел ee к машинам.
Толпа была слишком плотной вокруг лимузина, поэтому Майкл разместил ее в машине – преследования, и Шипи продолжал записывать, пока Майкл, застенчиво и вежливо, представлялся женщине.
Восьмидесятилетняя женщина поступила с трогательным/наивным доверием, свойственным ее поколению, и вежливо попросила подвезти ее домой к подруге на Wimpole Street.
Вот так все и былo — чернокожий артист, имевший наибольшее количество продаж в истории — превратился в парня — автобус, и пока они продвигались сквозь поток, он рассказывал ей о своих любимых детях, по которым очень скучал…»
—Ури Геллер, иллюзионист, менталист

 

«Один из эпизодов, который мне запомнился… Майкл обладал отличным чувством юмора. У него, знаете, был питон, Мускул – такой огромный, длинный и толстый. И однажды к нему в гости пришла группа директоров CBS. Они вошли из другой комнаты (где, наверное, ужинали) в гостиную, а у Майкла там был такой большой диван в узорах. И он разложил Мускула неприметно на спинке дивана. И вот они вошли, расселись… и медленно, один за другим замечают этого гигантского питона на спинке дивана. У них от страха расширяются глаза, и они выскакивают за дверь. А он сидит и задыхается от смеха! Я подумал: “Вот настоящая расплата с жадными управляющими, которые зарабатывают на тебе столько денег!” Понятно, что змея ничего не сделает, но естественная реакция, когда видишь змею, – бежать… А она прямо слилась с пестрой диванной обивкой».
— Мани Ниалл, повар Майкла

 

«Мое любимое воспоминание – это то время, когда мы жили с Майклом в Нью-Йорке в 1995 году. Особенно один вечер, когда он играл для меня на пианино и пел, пока я готовила ему ужин.
Я познакомилась с Майклом в ресторане “Golden Temple”, когда работала там поваром. Мы оба были застенчивы. Он приходил к нам каждый день. Больше всего я буду скучать по смеху, любви и юмору, каких я никогда больше не встречала».
— Акаша Ричмонд, повар Майкла

 

«У Майкла было очень непосредственное чувство юмора. Когда мы записывали в студии дуэт «I Just Can’t Stop Loving You», он начал бросать мне в лицо попкорн в попытке сбить меня с песни. Продюсер Куинси Джонс, не видя этого, стал отчитывать меня за испорченные дубли. Майкл же смеялся до упаду».
«Майкл однажды явился на репетицию в паре разных носков. Когда я задала ему вопрос, он объяснил, что одевался в спешке. На следующий день он счел нужным продемонстрировать мне свои носки. «Смотри, Сид!» — торжественно воскликнул он, указывая на ноги. Взглянув, я ответила: «Да, Майкл, они парные, но не подходят больше ни к чему, что на тебе надето!»
— Сида Гарретт, музыкант, вокалистка

 

«Обычно он бы в хорошем, приподнятом настроении. Он ставил старые шлягеры и иногда слышал некоторые их своих песен Jackson 5. Тогда он рисовал под эту музыку, но чаще всего менял ее и слушал разные вещи. Ему нравилась классическая музыка. Творить его вдохновляло то, что он любил жизнь и хотел выразить свою любовь к жизни в этих простых произведениях.
Однажды я пришел в студию, а в то время у нас была собака, маламут. Я захожу в дом и слышу, что собака лает. «Так, — думаю, — интересно, в чем дело». Заглядываю в кухню и прыскаю со смеху при виде Майкла на центральной кухонной стойке среди кастрюль. В руках у него бумага и карандаш, а собака бегает вокруг стойки и лает на него. «Он хочет поиграть! Он хочет поиграть!» — оправдывается Майкл. Он смеется, и я смеюсь, а про себя думаю: «Интересно, сколько времени он там провел?»
— Бретт Ливингстон-Стронг художник